Равиль Сахиуллович Шаммасов (9 ноября 1930 – 4 января 2024 г.) – поэт, прозаик, публицист, переводчик, общественный деятель, автор более 20 сборников поэзии и прозы, изданных на башкирском, татарском и русском языках.
"Прометей был одним из любимых героев отца. Он очень любил эту легенду, эту идею. Очень любил творчество Горького, его Данко. И единственное, что он оставил, – это духовное наследие и книги, библиотеку – все, что для него было важно. Он говорил, что ему не нужно никаких славословий. Он говорил мне – это как завещание – что главное, чтобы стихи напечатали, чтобы слово жило, чтобы люди стихи читали. Четвертый том его собрания сочинений, который он сам готовил, лежит в издательстве, ждет своего часа", – рассказал Алмас Шаммасов в программе "Переплет" на "Радио России-Башкортостан" 17 февраля 2024 г.
Алмас Шаммасов – старший референт Главы Республики Башкортостан, поэт, журналист, переводчик, преподаватель кафедры журналистики УУНиТ, руководитель литературного объединения "Шонкар":
"Я был потрясен – столько отзывов об отце услышал от разных людей, совершенно незнакомых, из разных городов, стран, выходцы из нашей республики, земляки. Люди разных возрастов. Я был потрясен, что есть мои ровесники, кому по 30-40 лет, которые, оказывается, когда в школе учились, читали много стихов отца. Кто-то до сих пор хранит его книги. Я не знал, что он создал своим творчеством настолько большой мир, что объединил столько людей вокруг своего творчества, и каждому из них дал что-то свое, с каждым чем-то поделился. Он создал свою планету, а теперь, когда он ушел, он будет светить этой планете, будет для нее звездой. И он доверил ее мне. Он всегда говорил мне: "Ты мой наследник, ты мое продолжение". Он завещал мне архивы, дал поручения. И все, что он поручил, я выполню. Это мой долг".
О бумажной книге
"Отец переживал, что люди мало читают книги. Вот говорят, что все есть в цифровом виде, есть в интернете, зачем нам печатать книги. А он переживал из-за этого, потому что книга – это все-таки другое. Когда держишь книгу в руках – совсем другие ощущения, это совершенно другое общение, с книгой человек должен оставаться в тишине, наедине, тогда открывается свой особый мир. Я с детства читал произведения отца, но когда он ушел, я заново начал перечитывать что-то, и по-другому открылись какие-то строки".
О книге, изданной в "Современнике"
"Я принес его книжку. В единственном экземпляре осталась. Она разлетелась по Союзу. И такого нет в интернете. Там еще в архиве у него лежат отзывы критиков на эту книжку, письма из разных регионов Советского Союза. Поразительно все-таки – в Советском Союзе люди читали, знали наших башкирских авторов. Хочу поднять все это, в будущую книгу внести, опубликовать заново…", – о поэтическом сборнике "Березовый сок", вышедшем на русском языке в 1987 году в серии "Новинки "Современника"".
- "Жизнь поэта подобна горному потоку, считает башкирский поэт Равиль Шаммас. Разница в том, что поток стремится вниз, а поэт – только вверх. Думается, это высказывание может служить творческим кредо автора этой книги", – из аннотации сборника "Березовый сок".
О времени и горении
"Отец был выше бытовых мелочей. Каждый творческий человек, наверное, такой. В меру рассеянный в чем-то. Бессребреники. Вы сами понимаете, что такое наши гонорары и ценность творческого труда в нашем обществе – это не нефть качать, не газ по трубам пускать, это совершенно иное, по-другому ценится. Его эти вещи не волновали, он жил в своем мире. Последние двадцать лет он полностью ослеп. Мне казалось, что он как будто другой мир видит и улыбается. У него шел непрерывный творческий процесс, кипение. Он видел творчество как пламя – оно все время должно гореть, гореть, не утихать никогда. И я по нему видел, каким должен быть настоящий поэт. Мы часто ссылаемся на то, что времени нет писать, а время настоящего поэта подчиняется его поэтическому дарованию, чувству, мысли. И у него до конца жизни был очень ясный рассудок, замечательная память".
О долге творца
"Это был его творческий принцип: должен делать то, что считаешь нужным, как нужно, как правильно, как ты чувствуешь. Пусть это не поймет кто-то, пусть это не будет охватывать массы, но все равно это будет находить свое сердце, своего читателя, своего слушателя. Так или иначе, зерно будет прорастать. И не грязи, мрака, декаданса, упадка, депрессии, которая тащит куда-то людей. А будет появляться росток хорошего, доброго, светлого. И пусть эти ростки всегда будут. И ты должен по мере сил и возможностей больше хорошего сеять на земле. И выращивать. Он сам был такой по характеру – добрый, слишком доверчивый, может быть. Очень любил людей. Искренне людям верил".
О любви и поддержке
"Он всегда просыпался на рассвете – это традиция его была. Сколько себя помню, отец всегда вставал в пять утра, встречал рассвет, видимо, разговаривал с солнцем, не знаю. Поэтому у него в творчестве очень много солнечного. И он сочинял стихотворения, запоминал их, потому что записывать не мог. Когда мама вставала, они завтракали, и он потом маме диктовал, она все записывала. Наша мама, Гульсум Загретдиновна, была у него замечательным секретарем. В этом отношении отец был очень счастливый человек. Каждому бы творцу такую супругу, соратницу, такую поддержку. Мама создала для него идеальные условия, чтобы он занимался только творчеством. Отец всегда говорил матери: "Только благодаря тебе я так долго живу". Огромный труд матери и ее любовь продлили ему жизнь. Они всегда были вместе".
О самом святом
"Отец всегда гордился тем, что он сын и башкирского, и татарского народа. Он никогда не делил. Нам, детям, это тоже передалось. Мы не делим людей ни на расы, ни на нации. Отец всегда говорил: "Я интернационалист". И мы все интернационалисты. И он всегда остро переживал, когда недопонимание между людьми бывает на почве национальных вопросов. Он не понимал, как можно не любить человека, не дружить с человеком только из-за того, что он говорит на другом языке, или другой цвет кожи у него, другой разрез глаз, или культура другая, он одевается по-другому. Это вообще не главное. В каждой нации есть разные люди.
Отец был очень скромный и тихий человек, никогда не бежал с шашкой наголо, чтобы с кем-то подраться, с кем-то конфликтовать. Ему было очень горько, когда кто-то к кому-то применяет насилие. Лучше давайте договариваться, дружить. Я так понимаю, по его рассказам о военных годах, о тяготах, лишениях, он из того времени вынес ненависть к любым конфликтам вообще. В годы войны у них в деревне жила большая украинская семья эвакуированная – женщины, бабушки, дети. Он с любовью вспоминал украинскую бабушку по имени Харита, она была светлый, добрый человек, как он говорил. Она привезла с собой семена огурцов и других овощей – а в деревне ничего такого не выращивали тогда – и учила, как надо это сажать. И тогда, говорил отец, мы впервые попробовали, что такое огурцы. Вот он с благодарностью об этом вспоминал. И они были благодарны, что мы их приняли в маленьком доме. И хотя спали на полу, жили все душа в душу. Для него это очень важно было.
Он ведь человек советский. Работал в 80-е годы в республиканском комитете защиты мира, несколько лет был представителем советского Фонда мира в Башкортостане, они проводили мероприятия за ядерное разоружение, за мир между народами. У него есть стихотворение, герой которого соединяет людей, выдает замуж за башкира татарскую девушку, а за татарина – башкирскую девушку. Свадьба, такой праздник! И пусть любовь всегда торжествует, пусть преодолеет любые предрассудки, любые глупости, сплетни, мифы и т.д. В восприятии отца, любовь, дружба народов, мир – это было самое святое. Если это будет, говорил он, всегда будет и жизнь, и будущее, и развитие, и созидание. Он за это и выступал всегда в своем творчестве".
Также в интервью:
– "Отец и Динис Буляков тогда вместе задумали эту тему", – о создании секции татароязычных писателей в Союзе писателей РБ;
– "Это было общество татаро-башкирской дружбы…", – о сообществе "Маслихат";
– "Нам есть что оживить, освежить…", – о 90-летии литературного объединения "Шонкар";
– "Рукопись хранится. И у нас давно была мысль издать это на русском языке. Но при жизни отца, к сожалению, не успели. Обязательно выйдет. Я все это сделаю", – о книге, которая готовилась к выходу в издательстве "Советский писатель", но так и не была издана;
– "Есть мечта издать большой сборник его статей, очерков, показать его как журналиста…", – о работе очеркистов в газете "Кызыл тан", возможности критиковать и действенности журналистских публикаций;
– "Он гордился, что он из народа, что он человек земли…", – о живых людях, совести, живом языке;
– "Можно целую книгу издать из его произведений, посвященных матери…", – об истоках поэзии;
– "Сатиру и юмор он писал до последних дней своей жизни…", – о пожизненной дружбе с сатирическим журналом "Хэнэк";
– "Отцу посчастливилось в 80-е годы с ним познакомиться, подружиться, и он очень много стихотворений отца переводил", – о переводчике Валерии Краско.
Также в передаче звучат в переводе на русский язык стихи Равиля Шаммаса: "Тает снег", "Мама, расскажи мне про отца", "Ключи везения", "Чье имя будет на устах?", "Мамина привычка".
(продолжение следует…)
