В институте биохимии и генетики УФИЦ РАН на протяжении многих лет ведутся исследования в области защиты полезных растений от насекомых-вредителей. Разработки ученых позволяют уменьшить объемы используемых химических препаратов и снизить вредное воздействие на окружающую среду.
Об этом рассказала 19 июля 2022 года в программе "Земля Санниковой" на "Радио России-Башкортостан" заведующая лабораторией биохимии адаптивности насекомых института биохимии и генетики УФИЦ РАН, д.б.н. Елена Салтыкова.
"Это генетические методы. В частности, выпуск в среду обитания стерильных насекомых. Это выращивание полезной хищной энтомофауны, когда насекомые-хищники уничтожают личинки насекомых-вредителей. Это использование хемокоммуникации насекомых, то есть это феромоны, хемоаттрактанты, хеморепелленты…
В лаборатории Ишмуратовых создано около 30-40 конструкций молекул феромонов разных видов насекомых. А это избирательное индивидуальное воздействие на определенный вид насекомых. И это большой плюс – вы селективно выбираете объект. И почему это не востребовано, я понять не могу”, – посетовала Елена Станиславовна.
- Нашествие насекомых-вредителей можно предсказать и предотвратить
По словам эксперта, насекомых можно привлекать для мониторинга ситуации, используя феромонные ловушки. Это позволит прогнозировать вспышки, например, непарного шелкопряда, что особенно актуально для Башкирии.
"Насекомые-вредители сельскохозяйственных и лесных насаждений могут хорошо "почистить" лес, так что останутся только “скелеты”. В прошлом году была вспышка непарного шелкопряда, а это значит, что недостаточно мониторили, недостаточно изучали в предыдущие годы, и упустили момент, когда идет нарастание численности особей, предвспышечное состояние, так скажем, которое потом закончилось вспышкой, и вспышка сразу не проходит, даже если подавлять, как в прошлом году сделали. При этом потравили пчел. Как раз цвела липа, а шелкопряд поедает широколиственные леса, поэтому сильно пострадали и пчеловоды, и пчелы, и кормовая база пчел.
Раньше моменты вспышек отслеживались. Агрономы в совхозах, колхозах ходили по полям, строили прогнозы, будет ли вспышка, и они могли предсказывать, их учили этому. И изучали интегрированные системы защиты растений, спектр препаратов, как быстро те или иные вредители приспособятся к этому. Сейчас каждый фермер – сам себе голова”, – отметила ученый-энтомолог.
Также в интервью:
- Почему исчезли энтомологи, ихтиологи, орнитологи и другие редкие птицы?
"К моему глубочайшему сожалению, в БГУ на биофаке кафедру зоологии закрыли. Там нет теперь ботаников. Похоже, пришли к тому, что специалисты просто исчезли.
Мы очень много делаем для того, чтобы человеку жилось лучше, комфортнее. Возникает шальная мыслишка, что мы не зависим от природы. Мы считаем, что человек – царь природы, он обладает интеллектом. Но мое четкое убеждение, что это мы живем на планете, заселенной растениями и насекомыми. Их гораздо больше, чем нас, вместе взятых. И мы очень сильно зависим от них. Прекращать изучать вот этот вот мир, энтомофауну, – неправильно”, – подчеркнула Елена Салтыкова.
- Человеческие "муравейники", дрессированные муравьи и разнообразные "иные".
"Гиляров, очень известный энтомолог, говорил, что насекомые – это “иные”. Действительно, эволюция разделила нас очень давно. И насекомые развивались параллельно позвоночным. У них формировался свой иммунитет. Своя физиология. И если дать этим "иным" размножаться бесконтрольно, человеку ступить негде будет. Они размножатся очень быстро. У них очень быстрый цикл развития, как правило. Они могут в разные стадии своей жизни занимать разные экологические ниши, менять питание свое принципиально".
"Мир насекомых настолько разнообразен и интересен, что изучая их, изучая какие-то механизмы существования вот этих вот “иных”, можно многое почерпнуть для человека. Не только для того, чтобы обезопасить себя, а именно для того, чтобы почерпнуть научные фундаментальные знания”.
"У насекомых очень развит мир запахов. Они по-своему видят. Мозаично воспринимают окружающий мир, плюс – в каких-то иных спектрах. Они чувствуют иначе. Нельзя сказать, что у них уши есть, но то, что им заменяет слуховое восприятие колебаний волн воздушных, – у них есть такие органы. И все эти средства коммуникации они используют в полной мере".
"Пчел можно научить считать. Натренировать их на определенные медоносы. Муравьи – родственники пчел, и также как пчелы – весьма умные создания. Муравьев тоже можно дрессировать".
"Все это – копилка знаний для человечества. Нельзя себя так зазнайски считать царем природы и переделывать под себя все, что нас окружает. Надо изучать тех, кто рядом живет".
- "Эффект бабочки", "эффект гиацинта", чувствительность пчелы и синантропы, крадущиеся и затаившиеся.
"Чума, на секундочку, – это блохи, которые кусали грызунов, и они явились переносчиками чумы".
"Тараканы относятся к синантропным насекомым. Их изучали. Был вывод: все исчезнет – тараканы будут жить".
"Клопы и сейчас существуют. Вы можете купить чей-то диван или другую мебель. Или переехать в дом, где когда-то водились клопы. Внешне там может никого и нет, а где-нибудь за плинтусами…"
- О добыче, внедрении, спонсорах и Леонардо да Винчи.
"Нас самих заставляют искать деньги, спонсоров. Но наукой-то когда заниматься, если мы бесконечно заполняем бумажки? Ведь недаром были институты внедренческие. Кто-то занимался добычей знаний для человечества – фундаментальная наука, а были институты, которые занимались внедрением, искали спонсоров или еще что-то. Целый отдел патентоведов был, которые "застолбляли", как говорится, нашу интеллектуальную собственность в стране. Каждый занимался своим делом. И когда все эти институты разрушили, все попытались взвалить на ученых. Если отстроить заново все это, я думаю, технологически страна поднимется очень быстро".
