Это избранные произведения, написанные за двадцать лет, изданные в издательстве "Инеш" под обложкой, созданной с участием ИИ.
"Меня с детства интересовала тематика путешествий во времени. Наверное, все мы живем и думаем, что могли бы как-то по-другому свою жизнь прожить, или история нашей страны, история человечества могла по-другому сложиться. И для философа очень интересна эта тема, потому что там огромное количество парадоксов. Если, допустим, есть путешествия во времени, и кто-то может менять историю, то мы об этом не узнаем, потому что после всякого изменения мы будем чувствовать себя совершенно так же, как будто всегда такое было. Вот это очень интересный философский парадокс. Мы не можем доказать, что нет вмешательства во временной процесс… Говорят, что история не знает сослагательного наклонения, в какой-то мере это правильно, как сложилось – так сложилось. А с другой стороны, всегда интересно попытаться представить, а что было бы, если бы… Потому что это заставляет лучше понять, почему случилось так", – сказал Рустем Вахитов в программе "Переплет" на "Радио России-Башкортостан" 27 апреля 2024 г.
О писательстве и философской фантастике
"Я себя не ощущаю писателем и не очень серьезно отношусь к тому, что я пишу. Для меня это просто хобби. Я себя ощущаю ученым, историком философии, политическим публицистом. Это то, что я считаю своим призванием. Но иногда хочется что-то такое интересно написать.
Когда я писал, я не думал, как это все классифицировать. Как та сороконожка, которая ходила на сорока ногах, а когда ее спросили, как ты ходишь, какими методами пользуешься (смеется), она задумалась и разучилась ходить. На самом деле, наверно, думать об этом надо, но мне это в голову не приходило. А многие из тех, кто читал эти мои рассказы и повести, говорили, что вот это – философская фантастика.
Я преподаю философию с 1994 года, пишу научные статьи, монографии. Иногда хочется о каких-то серьезных философских вещах поговорить, используя методику художественной литературы. Если бы, например, судьба нашей страны сложилась иначе, как бы все это выглядело? А если бы мы встретили вот таких-то инопланетян?
- То, что мы называем фантастикой, это, в общем-то, философия. Только эта философия выражена не в понятиях, не в категориях, не в виде логически стройных систем, а это философия, использующая художественные методы.
И я знаю, что среди представителей естественно-научной интеллигенции в свое время была очень популярна фантастика. Я помню наше поколение. Я в свое время окончил физический факультет, потому что у нас не было философского факультета. Мой учитель Баязит Сабирьянович Галимов недавно ушел из жизни. Я его считаю своим учителем – он очень много мне дал. Он меня заметил на втором курсе физфака и предложил учиться по индивидуальному плану, поэтому я там и философские дисциплины изучал, и физикой занимался. И мои друзья-физики все ужасно не любили философию. Может быть, конечно, тогда по-другому ее преподавали – во многом это был официоз, идеологизированная философия во многом была. Но все они были без ума от научной фантастики. Все читали Азимова, Хайнлайна, Ефремова, Брэдбери… Брэдбери я вообще с детства люблю. То что они не нашли в философии, в этих идеологизированных, дубовых каких-то устаревших учебниках, написанных блеклым, сухим, совершенно бесцветным языком, они находили в фантастике. То есть рассуждения о жизни, смерти, куда идет человечество, какие риски в себе несет научно-технический прогресс – это же все философия, но это философия, которая погружена в контекст фантастики. Поэтому я считаю, что фэнтези – это не фантастика".
Также в интервью:
– "В древности, в Средние века или в других, не европейских цивилизациях очень часто философы воспринимались не как ученые, а как поэты …";
– "Когда мы спорим с другими, мы очень часто спорим с собой…";
– "Я попытался представить Дантеса в виде прозябающего офицера в провинциальном гарнизоне…";
– "У нас принято отрицать эволюцию морали, но ведь у древних народов была кровная месть…";
– "Был эпизод в жизни Ленина, когда он в 1919 году стоял на грани жизни и смерти…";
– "Я не сторонник белогвардейских утопий…";
– "Не нужно делать наколки – все изменится, и это может стать неактуальным…";
– "Сталин стал русским Наполеоном, а эмигранты думали, что будет Тухачевский…";
– "Первые рассказы были написаны еще в начале нулевых годов…";
– "Жена-филолог – это очень удобно…";
– "Был период в моей жизни, когда я бросил читать фантастику…".
(продолжение следует).
В передаче звучит рассказ "Условный рефлекс" из книги "Коммуникатор" Рустема Вахитова.
Полный архив программы.
