В сборнике "Коммуникатор" уфимского писателя, публициста, кандидата философских наук, доцента УУНиТ Рустема Вахитова – тридцать два рассказа и социально-философско-фантастическая повесть. Это избранные произведения, написанные за двадцать лет, изданные в издательстве "Инеш" под обложкой, созданной с участием ИИ.
(Окончание разговора. Начало тут)
"Мы живем в эпоху массового распространения цинизма. Произошел перелом на грани 80-90-х годов. Поколение, которое было воспитано в идеалистическом духе, мечтало о коммунизме, о покорении космоса, пережило разрушение страны, разрушение всех своих мечтаний, было отброшено на триста лет назад, то есть в какие-то примитивные формы хозяйствования и примитивные формы общежития из высокой цивилизации, какой все-таки был Советский Союз. Во многом это было футуристическое государство, хотя оно несло традиционные для России черты, впитывало в себя традиционные ценности, как сейчас принято говорить. Мы пережили крушение своей собственной страны, крушение всех своих надежд. Никто же из советских людей не мечтал стать челноком на рынке, бандитом или еще кем-то подобным. И каково же было потом оказаться в стране, где профессор не может себе буханку хлеба купить. В 90-е годы, я помню, некоторые голодали даже. Рушились все мечты, рушились карьеры, все рушилось. Наверх вылезали те, кто в советские времена был бы на самом дне общества. Мы пережили все это. И, наверное, нас это подорвало во многом. И многие из нас заразились вирусом цинизма. Я только у молодежи этого не вижу, потому что у нее уже другой путь", – сказал Рустем Вахитов в программе "Переплет" на "Радио России-Башкортостан" 4 мая 2024 г.
О ксенологе Воробьеве и Других
"Комфортно, когда нет фигуры Другого. Говорят, что у каждого есть свой Интернет. Если ты сторонник коммунистов, то у тебя свой Интернет, если сторонник либералов – свой Интернет, то есть никто не читает сайты противоположной направленности. На самом деле, в мире существует Другое с большой буквы. И если не будем пытаться понимать других, то и себя не поймем.
Я очень люблю Урсулу Ле Гуин, ее цикл про Эйкумену. Это как бы союз миров, планет, на каждой из которых существует своеобразная культура, совсем не похожая на культуру других. А дело в том, что девичья фамилия Урсулы Ле Гуин – Кребер. Был такой очень крупный антрополог, специалист по первобытным племенам Кребер – это ее отец. Она тоже антрополог по образованию. И она в своих романах брала какие-то первобытные племена, – а у них же довольно странные могут быть формы брака, например, странные мифы – и все это переносила, изображала планету с такой культурой. И это потрясающе.
Между прочим, у нас такая многообразная страна, у нас столько самых разных культур, а мы это не ценим, мы все время к какому-то усреднению стремимся. Я всегда думал о том, что было бы здорово как-то все это обыграть. А рассказ у меня про то, как ксенолог путешествует на корабле "Клод Леви-Стросс" (не случайно Клод Леви-Стросс, потому что он тоже антрополог, он изучал бразильских индейцев, создал структуральную антропологию) и встречается с разными инопланетянами, которые внешне на людей вроде как похожи, но ведут себя совершенно по-другому, потому что у них культура другая, у них свои традиционные ценности…".
Также в интервью:
–""Кандинский" постарался…", – почему для создания обложки прибегли к услугам ИИ;
– "Уфимец может понять, какая библиотека имеется в виду…", – о подарке купца Блохина городу Уфе;
– "У меня были хорошие учителя…", – об учителях, оказавших влияние на будущего физика-философа;
– "Я представитель поколения, которое бредило космосом…", – о мечтах советских мальчишек, фантастике и реальности;
–"Через слово "космос" мы связаны с греческой культурой…", – об особом космическом мировоззрении;
–"Нет ничего лучше, чем быть профессором университета…", – о выборе жизненного пути;
–"Я и сам попал под очарование этих идей, когда был молодым человеком…", – о влюбленности в капитализм и очарование Западом;
–"Сейчас для меня гораздо важнее содержание…", – о читательских предпочтениях юности и зрелости;
–"Мне говорили, что Раскольников оказался на каторге и раскаялся, но я до этого места не дошел…", – о Достоевском;
–"Толстой – аполлоническое начало русской культуры, спокойный, сияющий, он просто показывает, как жизнь прекрасна…",– о Толстом;
–"Мы с ним познакомились на одном из круглых столов в Москве...", – о Прилепине;
–"Я считаю, что он недопонят…", – о Чехове;
–"У него был потрясающий дар рассказчика…", – об Аксенове;
–"Он был не политик, он был шоумен своеобразный…", – о Лимонове;
–"Мне кажется, что нельзя впадать ни в ту, ни в другую крайность… ", – о взглядах на культуру Толстого и Ницше;
– "Я поэтому социалист…", – об идеале;
–"Мы видим вокруг эстетизацию зла…", – о вампирских сагах и поисках отблеска добра во зле;
–"Мне с годами стала более близка идея Владимира Сергеевича Соловьева, что добро, красота, справедливость, истина составляют единство…".
–"Я исходил из диалектического тезиса, что когда два каких-то полюса между собой борются, они начинают уподобляться друг другу…", – о повести "Наша победа".
Полный архив программы.
