В год столетия со дня основания БГАТД им. М.Гафури сам театр ждет насыщенная и богатая жизнь. Это и новые премьеры и гастроли и фестиваль «Золотая маска». И мы сегодня пригласили в студию режиссера Башкирского государственного академического театра драмы им. М.Гафури – Айрата Абушахманова
Переходя от официального приветствия к неофициальной части. В регионе вы уже заслужили себе славу одного из самых одиозных и прогрессивных режиссеров. Не боитесь брать новые произведения, ставить национальные спектакли в разрез сложившимся традициям. Откуда такая смелость и решительность в довольно консервативном национальном искусстве?
Мне кажется любой спектакль должен быть экспериментом. Потому что делать то, что уже сделано, это во-первых не творчески, не интересно. А потом башкирский театр, я не думаю, что это музей, это не консерва какая-то, а это живой организм и всегда что-то новое происходит. В свое время Рифкат Исрафилов сделал тут такие спектакли как «Бибинур, ах Бибинур!», «Великодушный рогоносец». Их воспринимали вообще как что-то новаторское, а сегодня это – уже нормально.
То есть вы просто пошли дальше. И используете то самое творчество, которое было когда-то вложено в вас Рифкатом Исрафиловым, а потом московскими учителями?
Ну, да, так выходит
Самая популярная постановка на сегодня в Башдраме «Зулейха открывает глаза». Та самая книга Гузель Яхиной интерпретированная на сцене. Она претендует на «Золотую маску» — Российскую национальную премию — в шести номинациях. В том числе и в персоналиях. Честно скажите, спектакль ставили с таким прицелом – участвовать в конкурсах или мотивы были другие?
У меня никогда не бывает, что спектакль изначально задумывается на какой-то фестиваль. Всегда ставлю так, чтобы зрителям было интересно, самому было интересно. А если это получается на высоком уровне, ну как то попадаешь. С гордостью могу сказать, что наш театр уже пять лет подряд участвует в фестивале «Золотая маска».
И Альберт Нестеров вновь претендует на «Золотую маску» не смотря на то, что она у него уже есть.
Да. Альберт Нестеров и актриса теперь претендует Римма Кагарманова и спектакль тоже. Я считаю, что попадание в «Золотую маску», и многие театралы так считают, что это уже есть некая победа. А получить маску или не получить – это лотерея, потому что очень много сильных спектаклей. Все самые лучшие театры там участвуют – московские, питерские.
Я знаю, что участвует и Татарский академический театр Г.Камала со спектаклем «И это жизнь?…» и с актером, который исполняет главную роль Искандером Хайруллиным. Есть у вас некое соперничество в части двух национальных спектаклей, претендующих на «Золотую маску»?
Там еще есть Якутский театр режиссер Сергей Потапов. Он тоже участвует. Это соперничество взаимообогащающее и доброе что ли.
Подтруниваете друг над другом?
Кто то — да, подкалывает
4 февраля в Москве на сцене театра им. Пушкина начинаются гастроли БГАТД им.МГафури. Это первая такая поездка в год векового юбилея главного театра республики. И Башдрама везет в Москву две ваших постановки – «Зулейха открывает глаза» и музыкальную комедию «Шауракей». Причем «Зулейха» удостоена не только поездки в Москву, а чести открывать афишу Российской национальной премии «Золотая маска» в этом году. Для вас и актеров – это некий вызов, испытание? Может быть установки другие будут применены или изменится сама структура мизансцен «Зулейхи» потому что сцены отличаются?
Это конечно самое главное. Мы вместе с художником Альбертом Нестеровым будем адаптировать сцену Пушкинского театра под наш спектакль. Наш Башкирский театр имеет уникальную сцену, авансцену плунжерной системы, она может опускаться, подниматься, лесенкой. И под эту особенность и сделали декорации, их часть выходит в зрительный зал. А в театре Пушкина такого нет и мы будем немножко менять, мизансцены конечно поменяются.
С актерами установка будет такая, что это предельно ответственный спектакль. И не надо стараться играть, пытаясь удивить всех, а надо играть профессионально как дома. Но при этом предельно сконцентрироваться, не халтурить и не позволять себе чего-то лишнего.
Билетов на «Зулейху» говорят нет уже и в Москве. Груз ответственности не давит?
Есть еще билеты. Я недавно узнал, что на «Зулейху» есть билеты, который продаются по 10 тыс рублей. Я считаю, что это слишком и опасаюсь, что зритель может не прийти за такие деньги, потому что это очень дорого. Поэтому так – да. Ответственно очень.
Московская публика избалованная, вы сами это прекрасно знаете. Для актеров провинциального театра – это своего рода экзамен – игра на столичной сцене. Для вас как режиссера и для актеров, этот экзамен с чем будет связан? От чего вы актеров попытаетесь оградить?
Один раз «Зулейху» мы уже играли на сцене Ярославского театра драмы им. Ф.Волкова на абсолютно не нашего национального зрителя. Там вся публика была русскоязычная, слушали перевод через наушники и восприятие было несколько другим. И тем не менее спектакль восприняли очень хорошо. Это дает надежду, что мы сумеем влюбить в себя столичного зрителя, и привлечь в национальный театр. С другой стороны там будут и наши зрители, башкиры, живущие в Москве. Меня волнует, что они придут.. Бывает же ностальгия такая.. Придут, чтобы увидеть тот Башкирский театр с коромыслами, с гармошкой..
А разве «Шауракей» нет?
Да, это второй день. Спектакль основанный на башкирском фольклоре. И он – да такой веселый, башкирский, ностальгический.
А вообще в Москве именно театральная постановка «Зулейха» будет сыграна впервые? Впервые на столичной сцене?
Да-да-да.
То есть это не просто открытие фестиваля , это дебют «Зулейхи» на московской сцене?
Да. И автор придет, Гузель Яхина. И много приглашенной публики. Яхина хотела, чтобы и съемочная группа сериала, который снимают по заказу телеканала «Россия», пришла на спектакль. И режиссер картины проявлял интерес. Но оказалось так, что именно этот день оказался съемочным, где-то в Пермской области и Чулпан Хаматова и другие герои не могут прийти. А было бы интересно.
А вы сами со съемочной группой поддерживаете отношения?
Нет. Я только через автора узнаю, как они снимают, что. Знаю, что снимали в Казани и одну из ролей там сыграл как раз Искандер Хайруллин, актер Татарского театра им. Г.Камала.
Про «Зулейху» мы еще услышим и увидим то, как она прошла на столичной сцене. Теперь вернемся в Уфу, к тому, чем живет Башкдрама в год своего 100-летнего юбилея. Совсем недавно на камерной сцене прошла премьера спектакля «Я – Марат». Вы режиссер. По каким критериям вы как режиссер и идеолог театра выбираете пьесы? Почему вас заинтересовали именно вот эти два произведения?
Там место действия – маленький, башкирский городок. В Белорецке действо происходит. А время действия 80-е годы. Меня именно это и зацепило. 80-е должны стать не просто фоном, а главным героем, главным действующим лицом. И мы с художником дали объявление и этот спектакль, он без декораций. Он с мебелью, со стиральной машинкой, с черно-белым телевизором. Это все нам люди принесли. По сюжету главный герой уважаемый хирург. Живет семьей, средней советской, обычной. Он спасает девушку, которая попала к нему в больницу и влюбляется в нее. В результате он бросает семью и женится на этой девушке. И в какой-то момент приходит к выводу, что проживает во второй раз тот же самый сценарий своей жизни. Ничего не поменялось.
80-е годы сменяются 90-ми, но при этом ничего не меняется. Рано или поздно иллюзии, эйфория, счастье — все это уходит. И ты понимаешь, что ты живешь тот же самый сценарий.
А финал какой? Зритель ведь не любит открытые финалы, грустные. Им всегда нужен счастливый конец.
Это очень смешной и легкий спектакль, но в финале грустный. Может быть это мое видение мира, что вот этого счастья, иллюзии в жизни нет. Это мы все придумываем.
Когда зритель попадает в зал на этот спектакль представление уже идет. Зрители оказываются среди актеров. Эффект присутствия использовали многие режиссеры. Какова цель эффекта подглядывания в спектакле «Я Марат»? Для зрителей и для актеров?
Там в сюжете очень много моментов, когда его личная жизнь, вот это его интимное пространство становится публичным. Его обсуждают на партийных собраниях, его поведение. Мне кажется это очень современно. Сейчас это интернет-пространство отнимает у человека личное. Закрытая территория становится публичной. И поэтому у нас зритель сидит прямо там, где идет действие. Там между стиральной машинкой, сервантом и холодильником тоже располагаются зрители и у них складывается ощущение, что они подглядывают. Потом что на соседнем диване герои занимаются любовью, а зрители вынужденно присутствуют при этом. Параллельно идут действия.
Нет кулис, актеры никуда не уходят. Они всегда на сцене. Несколько жизней пересекаются и ощущение, что некуда спрятаться.
Нет зеркала сцены, нет границ между зрителями и залом. Для кого постановка? Когда вы ее создавали, какого зрителя в зале представляли?
Для разной. Взрослые наверное что-то вспомнят из своей молодости. Эффект узнавания. А молодым интересно. Многие начинают путь, создают семьи. Одна из зрительниц после спектакля сказала, что поначалу она умилялась, ведь это ее молодость, но потом поняла, что не хочет возвращаться в это время. Потому что люди друг за другом подглядывали, писали жалобы.
Башкирский академтеатр в этом году отмечает 100-летний юбилей. Эпос «Урал-батыр» уже вышел на подмостки. Какие постановки публике ждать от вас?
Ест планы и проекты. Насыщенный год гастролями, мало времени на репетиции. Два названия. Одно по башкиркой драматургии, пока не могу сказать о чем идет речь. И второй – пьеса Шекспира «Гамлет». Премьера состоится, когда театру уже исполнится 100 лет.
Кто Гамлет?
Все так спрашивают. Пока я для себя выбираю группу актеров, с которыми будут начинать, пробовать.
Хорошо. Пусть это останется пока тайной.
